Художника обидеть может каждый… часть 3

часть 1

часть 2


Печальная статистика. Из сотен художников, покидающих стены ВУЗа, художниками в обычном понимании этого слова, т.е. людьми, зарабатывающими написанием картин, становятся единицы. Даже если художник пишет картины, он вынужден заниматься чем-то еще, что даст ему постоянный заработок: оформлением, дизайном, преподаванием. Славные времена госзаказа канули в прошлое.


Я получила диплом в сложный период начала 90-х годов. К тому времени у меня была семья и полугодовалый ребенок. Вернулась в родной город. Что и говорить, время было ужасное. На заводах зарплату выдавали своей же продукцией или китайским тряпьем. Продукты – со своей дачи да по американской гумманитарной помощи. (Господи, неужели мы прошли через всё это?.. И после этого мы говорим, что сейчас у нас кризис?..)

После пяти лет кипучей творческой жизни в училище здесь, в родном городе, я оказалась в пустоте. В четырех стенах.
Отсутствие денег давило не столь сильно, сколько отсутствие общения. Простого общения с людьми.
…Год в пустоте, второй…
И я, до этого свято уверенная, что быть домохозяйкой – это моё, начала изо всех сил искать работу.



Оказалось, что профессии, менее востребованной, чем художник, наверно, не существует. В службу занятости я ходила только чтобы в очередной раз узнать, что на букву «х» запросов нет.
Я могла бы годы сидеть на шее у государства в ожидании вакансий, получая мизерное пособие по безработице. Но мне было более чем скучно. Обзвонив все школы, детские сады и художки, я поняла, что нужно как-то устраиваться самой. И начала давать частные уроки рисования.
Денег это не приносило. Всё, что зарабатывала, я отдавала няне, которая во время занятий сидела с моим сыном. Но это была хоть какая-то отдушина, хоть какое-то общение!
Когда совсем подпирало безденежье, прихватив коляску с сыном, я отправлялась в парк. Здесь я вырезала силуэтные портреты из черной бумаги. Таким образом нам иногда удавалось заработать себе на хлеб… Только на хлеб.
Конечно, я пыталась пристроить несколько своих картин для продажи. Вариантов «где» было немного. Всего один. Это сейчас можно найти коммерческие галереи и салоны. А тогда в моем 300-тысячном городе был всего один салон – в Выставочном зале Союза Художников России.

Ох уж этот Союз Художников! Сколько еще пинков я впоследствии получила от него…
К тому моменту государственной поддержки у него уже было немного, а спеси до сих пор – хоть отбавляй.
Ведь что такое Союз Художников России раньше? Огромная организация, у которой были свои производственные мастерские, мастерские художников, загородные творческие дачи. Художник, которому удалось попасть в союз, имел много привилегий: бесплатная мастерская, государственный заказ на картины, бесплатные художественные материалы, творческие командировки. И всё это за мизерный членский взнос и соглашение жить по правилам.
У Союза художников при социализме не было конкурентов. Это был монополист, который устанавливал свой порядок. И свои цены. Если бы вы видели те расценки, который ввел СХ на любые виды работ, от оформительских до художественных! О, я понимаю, почему мой папа считал профессию художника «хлебной»!

Понятно, что такая кормушка открывалась не каждому. Правила вступления в Союз абсурдны до сих пор, когда, казалось бы, толку от членства в нем немного. Процедура донельзя усложнена как в любой бюрократической системе. И хотя сейчас уже существует множество других союзов для художников (международный, творческий, Юнеско) с более мягкими условиями вступления, СХ держит марку.

Для вступления в союз от вас требуется ни много ни мало – несколько выставок за плечами. Желательно, чтобы среди них была хоть одна персональная, хоть одна региональная, а лучше – всероссийская. Абсурд ситуации в том, что, скажем, региональные выставки СХ проводятся раз в пять лет, а то и реже, и попасть на нее НЕ члену СХ просто НЕреально. Я уж молчу о всероссийских, на которые пропихнуть свою работу даже члену союза стоило немало банок красной икры и бутылок водки.
И ради членства водка лилась вовсю, и икра шла хорошо. Потому как иметь в послужном списке выставки было, и есть, для вступления совсем недостаточно. Нужно еще, чтобы тебе дали письменную рекомендацию три члена Союза. И чтобы собрание местного отделения союза за твою кандидатуру проголосовало. А это, знаете ли, не картинки писать – здесь особый подход нужен. Не проголосуют на месте, в родном городе, никто твои документы в Москве, будь ты архигениален, не увидит. А оценивать твою гениальность - достоин ты быть членом СХ или не достоин, будут местные художники. По субъективным законам искусства. И, полагаю, без всякой оглядки на то, что растят себе конкурента…

«Ну, ты начинай уж по мастерским ходить, с художниками знакомиться» - напутствовал меня председатель нашего отделения СХ Павел Лукич, когда мы с ним познакомились. Знал, о чем говорил. Знал, что без знакомств, без благоросположения других художников мне никуда. Даже в салон на продажу картины не возьмут. Мне повезло – первым зрителем моих работ, которые я принесла в салон, стал именно он - замечательнийший человек, на то время председатель, Фефилов Павел Лукич. Он «дал добро», и картины на продажу взяли.

Хорошо, если «знакомства» в творческой среде тянутся с ВУЗа. Обычно именно так молодые художники набирают силу, участвуют в выставках – по протекции своих преподавателей. К сожалению, это был не мой вариант – мой педагог остался за тысячу километров от меня…
На тот момент у меня была только одна возможность показать свое творчество зрителям – попасть на ежегодную городскую выставку молодых художников. Другого шанса не было. Музей изобразительных искусств один. Выставка, куда берут молодежь – одна в год.

И в тот первый год я в члены выставки не попала. Никто из молодых не попал. Потому как искусствовед, отсматривающая работы, решила сделать эту выставку выставкой только четырех авторов, своих друзей. И не важно, что некоторым из них было как раз под пятьдесят. В душе то они были молоды!

Тем не менее, эта неудавшаяся выставка сыграла в моей судьбе немалую роль.
К тому времени я уже год работала в художественной школе. Школа как раз получила новое помещение, где был свой выставочный зал. Посовещавшись с педагогами, мы пригласили молодежь, оставшуюся за бортом, развесить свои работы в нашем зале. Так родилась традиция совместных молодежных выставок и проектов. Так родилась ТОМКа – Творческое объединение молодых художников Комсомольска-на-Амуре. Так родилась альтернатива, но не оппозиция Союзу Художников. Потому что все мы спали и видели себя членами СХ.

А еще мы жаждали общения с коллегами. Выставок, на которых зритель увидит наши работы. Совместных пленэров. Мастер-классов.
И мы делали это, своими силами. За свои деньги. Нас становилось все больше. Объединение набирало силу. И его вес в глазах искусствоведов и Союза тоже начал возрастать. После удачных самостоятельных выставок, после участия наших художников в краевых молодежных выставках, после восторженных заметок в прессе, музей и выставочный зал СХ открыли для нас свои двери.

Видеоролик о ТОМКА. 2006 г.


А Союз художников задумался о приращении молодежным составом. Павел Лукич сам предложил мне подать заявление на вступление в Союз. И первым написал рекомендацию. Вот только к тому времени в городском отделении СХ случился раскол, и Фефилов уже не был председателем.
Я понимала, что в подобный «союз» мне вступать не очень хочется. На фоне нашего дружного молодежного объединения склочный коллектив союза, пытающийся поделить то, что еще осталось, выглядел, прямо скажем, нехорошо. Но ради товарищей, которые видели во мне лидера ТОМКИ и мечтали о Союзе, я решила попытать счастья.

Пакет документов, прилагающийся к заявлению в СХ, достаточно обширен. Я собрала их все: буклеты с выставок, заметки в газетах, кучу справок , списков, и документов, заверенных нотариусом. Я вручную выклеила и подписала по два экземпляра фото своих работ. Павел Лукич, два десятка лет пробывший на посту председателя и отправивший в Москву не один пакет заявлений, был уверен, что в данном случае никаких компьютерных технологий быть не должно: «Пусть видят, что даже в оформлении у тебя есть вкус и мастерство!».

За день до собрания СХ у меня было готово всё, не хватало лишь одной рекомендации. И я обратилась к одной местной художнице за помощью. Критически осмотрев пакет моих документов, она по-доброму посоветовала мне хорошенько подумать. «У тебя нет собственного стиля, - отметила она. – Вот ты и графику, и живопись представляешь. Так ты определись – ты график или живописец? И с темами у тебя… Не любят этого в Союзе… Вот написала бы какую-нибудь серию пейзажей родной природы, что ли… На них въедешь в союз, а там, пожалуйста, хоть что рисуй – ты уже член, и кто тебе что скажет…» В общем, дала она мне понять, чтобы я морально была готова, что местное отделение за меня голоса не отдаст.

Можно считать это малодушием, а можно – здравым смыслом, но за день до собрания своё заявление я забрала. Наверно, сей разговор для меня стал последней каплей, которая закрепила во мне решение – я не хочу быть частью сообщества, где столько лжи, зависти и крысиной возни.

Я не готова идти по головам ради славы. Она мне не нужна. У меня достаточно внутренних сил, чтобы верить в себя, не подкрепляя эту веру корочками и дипломами. И это не тот случай, когда «не нужно», потому что этого не дают: я каждый год участвую в нескольких выставках, я продаю свои картины, у меня даже есть коллекционеры именно моих работ, есть признание на международных конкурсах. Но это не самоцель.
Я знаю, я чувствую, что художник я или нет, может сказать мне только один человек в мире – я сама. Я сама себе самый большой критик и самый большой ценитель.

Пожалуй, на этом я закончу свой рассказ. Конечно, о многом я не рассказала: о том, как за копейки работала художником-оформителем в кинотеатре, как получала высшее образование в университете, и сколько выслушала там критики от преподавателей, как плакала в подушку от отчаяния, что не могу прыгнуть выше своих способностей и как радовалась, когда брала в руки кисть и ощущала вдохновение.
Я вообще не люблю говорить о плохом. Только если это поможет кому-то понять, что он в своих проблемах не одинок, и есть люди, которые нашли выход из этих проблем.

Поэтому мой совет всем, кто отчаивается, кто сомневается, стоит ли ему идти тем путем, которым хочется – ИДИТЕ! Делайте все, что только в ваших силах и верьте в своего внутреннего Художника.
И пусть ваше творчество всегда будет радостным. Не только для вас.

Удачи!